Мир людей и семья уродов

В данном случае - эти качества являются необходимыми, будучи обусловлены необычностью действующих лиц пьесы современного российского драматурга Дмитрия Липскерова, поставленной известным театральным деятелем Анатолием Бедычевым. Их круг - весьма тесен в прямом и переносном смысле: подверженный припадкам горбун Хатдам, двуполый Алессандро, плюс сиамские близнецы Соня и Дурак. Они и составляют семью уродов, что само по себе - достаточно необычно. Конечно, семьей их сообщество в общепринятом смысле не является. Скорее это некая община, артель или коммуна людей, отверженных и презираемых обществом, объединенных стремлением найти мир и по¬кой среди подобных себе. Пару персонажей, периодически забредающих в замкнутый мирок «семьи» извне, - тоже не назовешь стопроцентно нормальными людьми. Наташа - подруга Хатдама, объект его трепетного обожания и нерастраченной нежности, и Фокс - директор цирка, мечтающий зав¬лечь членов необычной семьи в свою труппу, - руководствуются не столько любопытством, как корыстными интересами.

Впрочем, подробно пересказывать сюжет пьесы Д. Липскерова, по которой поставлен спектакль, смысла нет. На первый взгляд, он не слишком замысловат, в его основе - непростые взаимоотношения действующих лиц между собой и обитателями внешнего большого мира. Это касается как появляющихся на сцене Фокса и Наташи, так и остающихся за кадром крайне враждебно настроенных к семье уродов подростков и взрослых соседей, подозревающих их в родстве с нечистой силой. Однако основное смысловое содержание пьесы и спектакля заключено в аллегориях и символах, которыми щедро «нафаршированы» сценический текст и его воплощение режиссером и актерской группой. Сценическое действо условно делится на явную и теневую сторону - своеобразную зону сумерек, воплощающую в себе страхи и кошмары, сопровождающие отверженных на протяжении всей их нелегкой жизни, перед которыми они остаются совершенно беззащитными бесконечно долгими ночами. Ночные демоны и фантомы изображены довольно просто и убедительно при помощи нескольких метров атласной ткани, под которой зловеще движутся невидимые тела.

В принципе, символом можно считать почти все, что присутствует, движется и звучит на сцене. От женского портрета, напоминающего Хатдаму образ его возлюбленной, раздираемый в клочья после того, как выяснятся ее неискренность, изменчивость и меркантильность, - до загадочной беременности Алессандро, рождения и одно-временной смерти его сына, и чудесного превращения бессловесной половины сиамского тандема - Дурака в велеречивого проповедника-оракула. (За чем следует еще более стремительный регресс).

Все это нагромождение символов, характерное для творчества Дмитрия Липскерова, создающего в книгах собственный мир, реальный лишь отчасти, требует от зрителя внимательного, вдумчивого восприятия, готовности не просто сопереживать героям, но и воспринять главную мысль спектакля, сформулированную интуитивно мудрым Хатдамом, зарабатывающим на жизнь эксгумацией старых могил и потому знающим суть жизни и смерти в разных проявлениях. Его ключевые слова, на наш взгляд, раскрывающие суть не только пьесы, но имногих происходящих вокруг нас вещей, звучат так: «Теперь время уродов. Они заполоняют все. Их жалко. Мы привыкали к своему уродству всю жизнь, а у них все произошло в одночасье»... И действительно, во многих отношениях обитателей этой ущербной семьи можно считать гораздо более нормальными, человечными и гуманными людьми по сравнению с теми, кто их окружает, третируя и насмехаясь над ними.

Среди многочисленных достоинств спектакля нельзя не отметить хорошую игру всех актеров, сумевших вжиться в образы столь необычных персонажей. Причем лишь двоих - Александра Рожкова и Татьяну Чухрий можно считать профессиональными работниками театрального мира. Хотя и они не являются чистыми актерами (как известно, А. Рожков - режиссер, Т. Чухрий - театральный художник).

Важными составляющими спектакля являются пластика, движения, танец и музыка. Здесь все - на должной высоте, что неудивительно, учитывая хореографическую славу постановщика спектакля - Анатолия Бедычева. Все исполнители, включая сиамских близнецов, двигаются созвучно и соразмерно общей амплитуде действа. Музыкальный ряд при кажущейся эклектичности - он сочетает фрагменты современных авангардно-симфонических пьес, довоенные немецкие шлягеры, романсы Вертинского и т.д. - органично вписываются в общую канву спектакля, придавая ему еще более абсурдный и гротескный характер. Фонограмму спектакля легко представлять в виде отдельного альбома, подобно саундтрекам зарубежных фильмов и постановок. В названии которого обязательно фигурировало бы слово «декаданс»...