Лазаренко. Всем судья

Экс-премьер Павел Лазаренко рассказал в интервью Фокусу о врагах Днепропетровска, отношениях с Игорем Коломойским и своём скором возвращении в Украину

— Как, по вашему мнению, изменилась днепропетровская элита?
—  С конца 1998 года никто всерьёз не пытался объединить экономические и политические силы Днепропетровщины вокруг идеи регионального патриотизма. Еще Кучма исключил днепропетровскую элиту из той системы сдерживания и противовесов, которую он построил в интересах самосохранения. Ему было очень легко руководить страной, раздираемой искусственными противоречиями между востоком и западом. Днепропетровск не вписывался в эту схему, поскольку был способен аккумулировать прагматизм юго-востока и национал-демократические приоритеты, свойственные центру и западу. С 1997 года Леонид Данилович начал проводить политику планомерного уничтожения днепропетровской элиты, разрушения кадрового потенциала области, что в итоге привело к печальным последствиям. В результате сегодня в области существует четыре мощных промышленно-финансовых группы, но лишь одну из них можно назвать днепропетровской – это компании, объединившиеся вокруг Приватбанка. Но сформировать какое-то политическое ядро для лоббирования интересов области на общегосударственном уровне так никому и не удалось. На послеждних выборах наибольшее колличество голосов в Днепропетровской области получила Партия регионов. Но она представляет часть бизнеса, причем, бизнеса донецкого, а не днепропетровского. По списку Партии регионов проходят лишь 5–6 представителей с Днепропетровщины, которые, как показала работа Верховной Рады 5-го созыва, в лучшем случае нажимают кнопки.

—  В Днепропетровске, где высокими темпами развивается промышленность, крупный и средний бизнес, — разбитые дороги, недостроенное метро, бастующие работники коммунальной сферы, а теперь ещё взрывы газовых сетей. Почему богатый город живет бедно и неблагополучно?
—  Нынешние власти не умеют определять приоритеты. Неужели для региона, в котором находятся четыре из пяти крупнейших трубных завода страны, сложно найти материалы для замены изношенного газового, водопроводного и канализационного хозяйства? Да, сегодня все в частной собственности. Но зачем региону власть, которая не может договориться с бизнесом об инвестициях в социальное развитие области? Конечно, легче слыть меценатом в футболе, опекать «Виртуозов Москвы», открывать художественные галереи, чем не допустить развала жилищно-коммунальной сферы. Недавняя трагедия в Днепропетровске не объединила элиту региона — началось кивание друг на друга, поиски виновных в Киеве. А ведь проблема не в чьей-то персональной халатности. Вопрос обеспечения природным газом жилищного хозяйства отдан на откуп частной структуре, хозяева которой находятся за границей. Ей позволили без всяких договоров заниматься газообеспечением миллионного города. Вот где истинная халатность!

—  Уроженцы Донбасса скупают мощные днепропетровские предприятия, занимают руководящие должности в структурах местной власти. Как это влияет на жизнь города и области?
—  На Днепропетровщину это влияет крайне отрицательно. Я не противник присутствия в Днепропетровске капиталов Рината Ахметова, Сергея Таруты, Виталия Гайдука или братьев Клюевых. Однако мне небезразличны две вещи. Во-первых, получая прибыль от труда днепропетровцев, донецкий капитал в лучшем случае платит налоги в Донбассе. Но, как правило, к нам приходят компании, зарегистрированные в офшорах, поэтому пользы от их прибылей ни Днепропетровщине, ни Украине никакой. Во-вторых, менеджеры этих предприятий заинтересованы в выкачивании прибыли из приватизированных объектов, и их не интересуют ни экологические, ни социальные проблемы области. Но самое печальное — держателям донецкого капитала выгодна ослабленная и разрозненная Днепропетровщина, где легко можно навязать людям идеи Партии регионов.

—  Можно ли назвать Блок Юлии Тимошенко проднепропетровской силой?
— В БЮТ нет стержня, который мог бы объединить днепропетровскую элиту. И это закономерно, поскольку главный идеологический посыл блока в ходе предвыборной кампании был адресован избирателям центральных и западных областей Украины. Естественно, что политика БЮТ на уровне парламента и правительства будет направлена на то, чтобы максимально удовлетворить интересы избирателей этих регионов. А Днепропетровщина и дальше будет оставаться на обочине.

—  А вы сами знаете, в чём сейчас заключаются интересы Днепропетровска?
—  Я знаю, что Днепропетровщина устала от частой смены власти. За последние восемь лет поменялось восемь губернаторов. У людей попросту не хватало времени для того, чтобы ознакомиться с ситуацией в регионе, не говоря уже о каких-то весомых результатах работы. О том, что нужно сделать в Днепропетровске, я знаю не понаслышке. За все годы моего вынужденного отсутствия в Украине я ни на день не терял связи с Днепропетровщиной. В облсовете работает моя приемная, так что проблемы области знакомы мне лучше, чем многим представителям власти.

—  Что в Днепропетровске на сегодняшний день принадлежит вам? Говорят о том, что часть вашей собственности по решению суда перешла к группе «Приват». Так ли это?
—  Когда-то предпринимательские структуры, где я был в числе учредителей, владели определенными активами в Днепропетровске, но после моего отъезда вся эта соб­ственность была отнята, разграблена, а впоследствии перепродана уже, наверное, в четвертые-пятые руки. Я не кривлю душой, когда заявляю: никаких объектов в Днепропетровске у меня нет! Тем не менее наши отношения с Игорем Коломойским я могу назвать нормальными и уважительными. Я ценю его как талантливого бизнесмена, который много делает для того, чтобы Днепропетровск не исчез с украинской карты бизнес-элит. Мое единственное к нему пожелание — делать в политике ставку все же на те силы, которым небезразлична судьба нашей родной Днепропетровщины.

—  С кем в Украине вы поддерживаете отношения? Кого могли бы назвать друзьями, а кого — врагами?
—  За годы, проведенные вдали от Украины, я понял одно: людей нельзя делить на друзей и врагов. Нужно уметь прощать и договариваться с любым человеком. У нас были сложные отношения с Леонидом Кучмой, пресса писала, что мы непримиримые враги. Но это было такое время — Леонид Данилович стремился сосредоточить максимальную власть в своих руках, я, как мог, противостоял этому. Сегодня Леонид Кучма ушел на пенсию и даже не пытается реанимировать свое влияние на украинскую политику. Так почему я должен держать зло на человека, который уже не сможет причинить вреда ни мне лично, ни моим соратникам, ни всем остальным гражданам Украины?

—  Как обстоят дела с вашим возвращением в Украину?
—  Мои адвокаты передали все письменные аргументы в апелляционный суд. Там после 30 октября должны начаться слушания. Надеюсь, будет принято благоприятное для меня решение, позволяющее уже в этом году вернуться в Украину.