Вербное воскресенье

Не секрет, что верба – дерево особое. У славян она символизирует рост, здоровье и плодородие и считается священным деревом.

Согласно одной из легенд, из вербы были сделаны гвозди для креста, на котором был распят Христос. Поэтому у некоторых народов она вроде как проклята. Вербу называют также ветлой, ракитой, а иногда ивой. И все же дерево дереву рознь.

То вербное дерево, что с незапамятных времен растет за селом Колпаковка Магдалиновского района Днепропетровской области, у реки Орель, знатоки с полным правом называют вербной царицей. Стоит оно на широкой поляне, окруженной с одной стороны дубовой рощей, с другой – орельскими плавнями, а с третьей – роскошными еще недавно хвойными лесами, которые в 90-х годах прошлого века на 90 процентов выгорели от сильных пожаров. Никакие другие деревья возле красавицы не растут, словно стесняясь ее мощи, так что на всей поляне верба – одна-одинешенька. В обхвате она, как мы измерили с фотокором Дмитрием Кравченко, пять с половиной метров, ствол идет спиралью, словно его перекручивал некий богатырь.

Но секрет, этой вербы не только в толщине и скрученности ствола. Жители села уверены, что ей не одна сотня лет.Как рассказал зоотехник, а ныне аграрий-бизнесмен Вячеслав Ляшенко, многие поколения знали эту вербу в том самом виде, в котором она стоит сейчас.

Дед ныне проживающей в селе Анны Федоровны Печеной, Кондрат Данильченко в XIX веке работал лесничим у здешнего пана. Верба тогда уже росла, и местные дворяне любили собираться возле нее. Они охотились на лосей, зайцев, уток или кабанов, в изобилии обитавших в окрестных лесах, а затем на роскошной поляне устраивали гуляние, любуясь колониями цапель и живописными видами, которые и сейчас способны поразить воображение.

Такой же могучей и высокой верба представлялась и его сыну Филиппу, 1900 года рождения, с малолетства лазившему по мощным потрескавшимся веткам.

Удивительно, что гнезд на гигантской вербе, несмотря на близость реки, нет, так как птицы, как пояснили нам местные жители, на одиноко стоящем дереве не гнездятся.

Сейчас сюда редко кто приходит, - рассказал Алексей Печеный, - дорог нет, так что проехать может только вездеход или внедорожник. Или же лошадь (но последних в селе давно нет. – Авт.). А в нашей семье сохранилась традиция. Когда приезжают дети и внуки, непременно выезжаем на вербную поляну. Иногда молодежь охотится на уток и зайцев (лосей и косуль после пожаров тут уже нет, зато кабаны бродят стадами).

Говорят, верба улучшает здоровье человека, и прикосновение к ее стволу живительно. Возможно, благодаря таким частым соприкосновениям с легендарным деревом Алексей Никифорович, несмотря на свои 84 года, и чувствует себя столь же активно, как и в молодости. Ни годы, ни болезни не тяготят его.

«Вечерка» не раз писала о деревьях-долгожителях (см., например, номер от 18 мая с.г.). В наших краях к таковым относят обычно дубы, живущие по 200-300 лет. Среди них затесались груша Харлампия Кучмы, растущая в Кривом Роге, бузина и тополь, которым по сто лет. Всем им, конечно, далеко до сосен или баобабов, возраст которых может насчитывать несколько тысяч лет. Но в наших условиях последние просто не растут.

Верба к деревьям-долгожителям однозначно не относится. Как рассказал кандидат биологических наук, ведущий биолог днепропетровского ботанического сада Анатолий Кабар, срок жизни верб в наших широтах не превышает ста лет, и к этому времени от ломкой вербы остается один обрубок. В идеальных условиях, которых в реальной жизни не существует, она, возможно, сможет дотянуть до 150 лет. Спиралевидная же кора может быть образована под воздействием ветров. Так что тот факт, что колпаковская верба пережила не одно столетие, дожив при этом до наших дней в целости и сохранности, можно отнести к разряду чудес. Неудивительно, что о ней сложено немало легенд.

Как поведали старожилы, посажена она якобы задолго до основания села Панасом Колпаком в 1770 году, причем при таких обстоятельствах. Согласно легенде, пара влюбленных крепостных сбежала от пана. По их следу пустили гончих. Несколько дней беглецы уходили от погони, пока силы не оставили их. Влюбленные укрылись в заросших высокой осокой плавнях с вязким дном. Туда собаки пробраться не могли. Но плавни неожиданно загорелись. Говорили, что беглецов выдали цапли, которые стали беспокойно себя вести, перекочевав в другое место, и плавни были подожжены намеренно. Парню удалось выбраться из горящей стены, а его возлюбленная задохнулась в дыму. В ее честь безутешный юноша посадил на берегу вербовые веточки, повесил на них ожерелье невесты из гладких окрашенных в разные цвета камешков, после чего утопился в реке. Верба, в которую с тех пор вселилась душа девушки, выросла и стала ждать своего суженого. Ждет его вот уже три сотни лет и никак не дождется.

Ствол же у нее перекрутился оттого, что каждый год в злосчастный августовский день, принесший смерть влюбленным, дерево оживает. В страшных муках на один день из него освобождается девичья душа, которая громко стенает, обращаясь к реке. Не дождавшись возлюбленного, она вновь погружается в древесный сон. С каждым таким высвобождением ствол прокручивается на один оборот. Сколько спиралей на нем - столько раз выбиралась на волю девичья душа.

Еще одна легенда гласит, что вплоть до ХХ века в ночь на Ивана Купала возле вербы устраивались ночные гулянья. Дерево украшали цветами и обкуривали кострами. А на самую высокую в округе ее верхушку взбирался водяной, высматривая свою жертву. Поэтому купаться в ту неделю там до сих пор небезопасно.