Берлинская регулировщица Любовь Беленькая отметила 90-летний юбилей

До поверженного Берлина 20-летняя Люба ровно год прошагала по фронтовым дорогам родного Крыма, Белоруссии, Польши, Германии. Она была военной регулировщицей в составе 15-го ВАДа – одного из подразделений военных автомобильных дорог, в составе которых ремонтники, заправщики, регулировщицы и служащие других категорий обеспечивали продвижение наших войск на запад. 15-й ВАД обслуживал направление Брест – Берлин в составе 1-го Белорусского фронта, с войсками которого и вошел в логово фашизма. А 1-го мая 45-го ее назначили на пост №1 у рейхстага.

- Три месяца я регулировала движение у рейхстага и Бранденбургских ворот, - рассказывает Любовь Евгеньевна. – Это был самый оживленный участок! Через центр города было насыщенное движение, в этом районе было очень много немецких складов, да еще и много наших машин подъезжало с желающими посмотреть на рейхстаг и расписаться на нем. Ответственность на этом посту зашкаливала! Мимо постоянно проезжали легендарные командиры. Несколько раз лично встречалась с Жуковым, Рокоссовским… Но самым знаковым для Любы стал день 9-го мая, который поневоле увековечил ее.

Ранним утром этого дня она лихо орудовала флажком-жезлом на перекрестке у рейхстага, заваленном покореженной техникой, горами земли и щебня. Десятки солдат и берлинцев наблюдали за ее размеренными и четкими движениями, которые еще более подчеркивали строгость военной формы, ее походную простоту. Вдруг послышался топот копыт – к перекрестку приближалась конная колонна. Это были донские казаки из кавалерийской части, начавшей свой боевой путь в заснеженных просторах Подмосковья в декабре 41-го… На какое-то время ефрейтор Люба переключила внимание на конников. Четким взмахом флажков она перегородила путь машинам и тягачам, остановила пехотинцев. И затем, улыбнувшись молодому казаку, задиристо крикнула: «Давай, конница! Не задерживай!». Сменив тихий шаг на резвую рысь, колонна кавалерии прошла мимо, а ее командир, прежде чем двинуться вслед, обернулся и махнул на прощание девушке…

Именно эта сцена вошла в документальный фильм о поверженном Берлине, который, оказывается, снимали в это время с противоположной части площади. И именно эта сцена вдохновила одного из случайных зрителей, поэта Цезаря Солодаря (как вспоминал он сам позже), на написание знаменитой песни «Казаки в Берлине»:

По берлинской мостовой
Кони шли на водопой
Шли, потряхивая гривой,
Кони-дончаки.
Распевает верховой:
«Эх, ребята, не впервой
Нам поить коней казацких
Из чужой реки».

Припев:
Казаки, казаки,
Едут, едут по Берлину
Наши казаки

Он коней повел шажком,
Видит: девушка с флажком
И с косою под пилоткой
На углу стоит.
С тонким станом, как лоза,
Бирюзой горят глаза.
«Не задерживай движенья!» -
Казаку кричит.

Припев.

Задержаться бы он рад,
Но, поймав сердитый взгляд,
«Ну, ребята, марш за мной!» -
Крикнул на скаку.
Лихо конница прошла,
А дивчина расцвела,
Нежный взгляд – не по уставу –
Дарит казаку.

Припев.

По берлинской мостовой
Снова едет верховой,
Про любовь свою к дивчине
Распевает так:
«Хоть далеко синий Дон,
Хоть далеко милый дом,
Но землячку и в Берлине
Повстречал казак».

В этой песне есть, правда, одна нестыковка. Родом Люба – не с Дона, а из Крыма.

- Родилась и провела детство я в самом центре Ялты, на улице Морской, 2 – наш, очень красивый дом, часто в документальных фильмах о курортах Крыма показывали,- вспоминает Любовь Евгеньевна. – Отец очень мечтал о сыне, поэтому воспитывал меня сурово, с трех лет приучил к морю и все мечтал, что я стану капитаншей дальнего плавания. Но потом отца перевели в Симферополь, и мечты о кораблях сразу стали далекими…

Именно в Симферополе ее и застало начало войны. Любовь Евгеньевна до сих пор помнит удивительную ночь с 21 на 22 июня, когда вместе со школьными выпускниками гуляла по симферопольскому городскому саду до рассвета. Помнит и о том, как их насторожил страшный гул со стороны Севастополя. Думали: землетрясение или сход грунта в горах. Того, что фашисты уже бомбили этот город моряков, никто и представить не мог…

В оккупированном Симферополе (чудом избежав угона в Германию) Люба занималась подпольной работой. Целые дни она просиживала в тайном подвале, принимая сводки Совинформбюро. А ночью вместе со связным Володей Долей расклеивали листовки по всему городу. И во время очередной такой операции им удалось спасти раненного советского бойца. В конце улицы Русской было старое кладбище, на котором фашисты отрыли огромную яму для трупов замученных евреев, подпольщиков, военнопленных. Проходя мимо этого страшного места, Люба с Володей услышали доносившийся оттуда стон. Под грудой мертвых тел они обнаружили еще живого красноармейца со страшными ранениями. Они смогли его спасти переправить в партизанский отряд.

А в феврале 1944-го началось освобождение Крыма. Люба вместе с партизанским отрядом пошла на Севастополь. И ее дальнейшую фронтовую судьбу определил случай. По старой крымской дороге на Севастополь продвигалась масса советской техники. На узком и извилистом серпантине танкам, машинам, тягачам было никак не обойтись без помощи регулировщиц. Девушек с флажками катастрофически не хватало. Кто-то из офицеров попросил командира партизанского отряда выделить девушку в помощь. Ею и стала Люба…

– Поначалу я помогала девочкам-регулировщицам, чем могла: таскала ящики, воду, - вспоминает Любовь Беленькая. – Но схватывала эту науку на лету, и уже под Севастополем сносно орудовала флажками. А когда 9 мая 1944 город освободили, с чистой совестью отправилась домой в Симферополь. Как вдруг через неделю за мной (как разыскал – не представляю!) примчался капитан Гудзеватый. Выпили они с моим отцом по паре чарок – папа меня и «сосватал» продолжать заниматься этим непростым делом. Непростым потому, что регулировщица обязана иметь мгновенную реакцию, отличную зрительную и геодезическую память, работать с картами, стрелять… Всему этому нас учили в специальной школе, после чего отправили под Брест. Никогда не забуду страшную переправу у городка Кобрин. У единственного уцелевшего моста – масса нашей техники, ждущей очереди переправиться. И по нам с земли лупят немецкие орудия, с воздуха поливают бомбами стервятники. Но времени даже испугаться не было – главным для меня было эту технику четко пропустить на разгром фашистов.

На пути к Берлину молодую девушку подстерегало много препятствий – болезни, голод, обморожение, две контузии и три ранения. Любовь Евгеньевна вспоминает случай, когда чуть не погибла под советским танком. - Я только вышла из госпиталя, и меня сразу же направили в часть, - вспоминает Любовь Евгеньевна. - И вот, поставили меня на мост – переправу. По другую сторону от меня шел танковый бой. И наших ребят теснили, поэтому они попросили помощи. И им отправили еще танки. А это была Западная Польша. Голое поле пересекает речка, и откуда не возьмись, там появляется мост. Чистый, белый… Но дороги к мосту нет, и следов от машин нет, а мост есть. В общем, меня туда привезли и возле щита табличка с указателем «Объезд 20 км». И вот в мою задачу входило никого не пустить на этот мост. И тут идет подкрепление нашим солдатам, а я их не пускаю, потому что они погибнут, а мне трибунал. И я знала, что они меня могут запросто задавить, но не боялась. И танк главного командира начал разворачиваться, видя, что я не уйду с поста. А у него к площадке был приварен еще один железный лист. И вот он меня этим листом и зацепил и скинул с моста. Но там был куст, и я не упала в реку. Они остановились, вытащили меня. Спасло, что на мне было много одежды, иначе погибла бы. Спросили, чего не пустила, а я только смогла сказать: «Сваи подпилены». Я потом долго болела после этого. Но ничего, других вообще давили. Вот такой был случай...

Несмотря на все это, ей удалось не просто занять важный пост вблизи Рейхстага, но и стать героиней фильма и песни «Казаки в Берлине». После войны Любовь Евгеньевна прожила достойную жизнь, переехав в Днепропетровск в 1948 году и посвятив трудовую жизнь строительству нефте- и газопроводов. Этому удивительному человеку хочется пожелать здоровья и мирного неба над головой!